я боялся, Вероника. Боялся появиться перед тобой, потому что сам не мог понять, как допустил то, что проснулся с твоей бывшей соседкой.
— Остановись. — шепчет моя погибель, захлебываясь слезами: — Хватит.
Киваю, не желая больше насиловать ее своими душевными терзаниями пятилетней давности. Тишину в этот момент разбавляют лишь ее всхлипы.
Даже несмотря на осознание, что на хрен ей это сейчас нужно, легче как-будто стало.
И есть одно очень простое объяснение, она единственная, кто знал меня настоящего. В моей жизни, очевидно, кроме нее, не было никого, кому бы можно было довериться.
И я ее потерял.
— Я…мне очень жаль, Артур. — наконец, сиплым шепотом говорит она.
— Мне тоже, Ника. — отвечаю тут же.
Она встает с качели, посылая в меня мимолетный печальный взгляд, и двигается в сторону подъезда. Следую за ней в паре метров, вспоминая множество счастливых моментов, что прорываются в собственное сознание.
Вход, вызов лифта, раскрывающиеся двери. Каждый нажимает на свой этаж, вставая по разным стенкам, друг против друга.
А когда-то все было не так. А когда-то мы не выпускали рук, с сумасшедшей любовью глядя в глаза и ища в них такой же ответ.
Глава 27
Залетаю в квартиру, запирая замок, и прислоняюсь лбом к двери. Дышать не могу, будто что-то мешает. Наконец, даю волю слезам и чувствую, как меня отпускает все то напряжение.
Держаться там, в сумерках наедине было невозможно. Хриплый голос, который обнажал человека, которого я любила дербанил все внутренности.
Это…тяжело. Господи, как же это тяжело…
И вместе с тем, спрашивать его почему он поверил бессмысленно. Я верю в его страх…этого не отнять. Верю, что боялся, возможно, даже тогда когда мы были вместе. Молодые в том мире, где он пытался понять, как все работает. Предполагаю, что благодаря этому, восприятие той записи было именно таким, на которое и рассчитывал Абрамов.
Я знаю, каково это было увидеть. И черт возьми, не хочу, но понимаю его реакцию. По факту…убежала не только не я. Артур тоже сбежал, подпитываемый ненавистью, обрубил концы.
Хорошо это или нет, неважно. Не вернешь ведь ни прошедшие года, ни тем более то время. Но и прекрасно осознаю, что если бы он после всего появился передо мной, я не стала бы тогда слушать.
С силой растираю лицо и кое-как собравшись на автомате, двигаюсь в гостиную. Сворачиваюсь калачиком на диване, продолжая оплакивать нас, наши поступки и последствия.
Ощущение, что должно стать легче.
Ни сколько не оправдываю его поведение, просто когда ты знаешь точку зрения, ты уже способен критически мыслить. Тогда разум будто имеет дополнительную силу, чтобы противостоять сердцу и душе.
Несмотря на то, что финал пары Артура и Вероники был крайне больнючим, противным и беспощадным для обоих, конец этой истории все же получился красивым.
Я благодарна ему за то, что все же, пусть спустя все это время, он рассказал. Даже если это всего лишь малая часть его мыслей. Ведь именно это напомнило мне о первой любви из прошлого. Потому что таким был Артур Ризанов, пока не подстроился под реалии своего мира.
Надеюсь, что проснусь завтра и, действительно, отпущу. Немногим больше тридцати дней остаётся до моего отъезда, а с той миссией, которую хотела для себя выполнить, я справилась.
Решаю, что достаточным будет укрыться пледом в углу дивана, и с головой прячусь в попытках уснуть.
Дремота то наваливается, то отпускает. Организм как будто борется с болезнью, названной его именем. Только, глупо верить в то, что это излечимо. Даже сейчас, просто если на секунду допустить, что он подарит мне объятие…уже от этого по коже бегут мурашки.
Так противоречиво и неправильно. Но на то мы и люди, не идеальные, со своими судьбами и ошибками.
Когда уже в течении часа не могу сомкнуть глаз, решаю подышать воздухом, потому что все еще не хватает кислорода для вдоха полной грудью. Накидываю тот же плед и выхожу на террасу. Бокал вина, что по пути захватываю, должен ослабить душевную пытку или наоборот. Усмехаюсь про себя, глядя на кусочек ночного города виднеющегося за воротами комплекса.
Как же мы любили… А любили ли? Вопрос хочется прокричать в воздух или тихо задавать самой себе…Опустошенное состояние, что ты и сам не понимаешь чего хочется больше. Прижаться к нему, чтобы разделить эту совместную боль, подарив хоть каплю утешения или бить кулаками в грудь крича, что мы растоптали все и немного больше.
Перевожу взгляд вниз, замечая как из подъезда кто-то выходит. Этаж не самый высокий, поэтому, несмотря на ночь, очертания все равно видны. Хмыкнув, вновь берусь за бокал, но нахмурившись, снова перевожу глаза на темную фигуру. Мне ведь померещилось?
Прищуриваюсь, стараясь разглядеть… да нет же, это она. Конечно, не мое дело, но то, как она оглядывается, и суетливо пытается пересечь парковку, вводит в подозрения. Однако, подтверждает их тот, кто выходит следом за ней.
Теперь уже почти наполовину перегнувшись через ограждение, я наблюдаю за тем, как водитель Артура стремительно двигается к какой-то машине, и садится в нее. А женщина уже прыгает в такси, и отъезжает с территории.
Это прямо какой-то детектив…но разве Артур что-то подозревает? Вряд ли бы это была инициатива водителя… А возвращаясь к его рассказу, не было ничего, что касалось бы настоящего. И сейчас, вот эти ночные вылазки выглядят очень странно.
Ну какое тебе дело, Ника?!
Ругаюсь сама на себя, все же делая глоток из бокала, и возвращаюсь к дивану.
Утро встречаю с хмурым настроением и все тем же вопросом, который так и крутился в голове. Артур не помнит той ночи…и червяк сомнения, а была ли эта ночь вообще, уже поселился в моей голове. Нет, я действительно видела, как она обнимала его. Проснулась первой именно она, заметив, что я стою в проеме ее спальни. Однако…
Так, еще не успела проснуться, уже думаю об этом?! Ну для чего?! Потерзать душу? Там и терзать то уже нечего.
Но, если и правда, представить на миг, что он не изменял…то это…
Стоп! У него дочь, дооочь! Он делал тест ДНК! Все сходится, может быть видео и подделали, но вряд ли они могли насильно его заставить, даже пьяного, переспать с ней. Это же бред. Значит он сам захотел…не знаю отомстить, а может страсть, а может даже забыть таким образом. Сделать хоть что-то, что бы ослабило его терзания.
Хотя, не представляю как такой поступок мог бы ослабить, скорее
